Счастье не приходит. Приходит умение его видеть.
Название: Тени.
Автор: Terrain.
Рейтинг: NC-17
Жанр: PWP.
Заявка: 8.12
читать дальше- Почему? – ровно спросил Итачи, прислонившись к плечом к дверному косяку.
Косяк протестующе скрипнул, но выдержал и не отвалился.
- В смысле, почему? – удивлённо переспросил Мадара, он же Тоби, он же бывший Мизукаге, он же… фиг его знает, кто он же ещё. – А тренироваться на ком?
- Почему именно мой брат?
Мадара пожал плечами и почесал затылок. Если честно, Саске и Наруто были первыми, на кого он наткнулся за пределами, но в непосредственной близости от деревни. Более подходящей жертвы, чем два измотанных тренировкой парня, найти было трудно. Но не объяснять же Итачи, что на родственные чувства, как и на любые другие, ему плевать, поэтому переться в Коноху, чтобы найти там кого-нибудь не такого важного для Учихи, было просто лень.
- Шаринган. – авторитетно заявил Мадара, приподнимая голову Саске за волосы. – Гендзюцу всегда сложнее накладывать на того, кто сам его наложить может. – он провёл пальцем по скуле Учихи-младшего. – А он симпатичный. Может…
- Нет. – коротко отрезал Итачи.
Конечно, менять сейчас что-то было уже поздно, да и показывать свою слабость перед Мадарой не хотелось.
- Я ещё даже не сказал ничего. – заметил Мадара.
- Зато подумал громко.
- Ну извини, я не виноват, что твой брат похож на девчонку.
- Лучше Наруто-куном займись. – посоветовал Итачи.
Об Узумаки он заботился меньше.
- Как скажешь, как скажешь. – фыркнул Мадара, выпрямившись. – Девятихвостый – тоже интересно…
С этими словами он прошёл к стене, где на полу стояло ведро с водой. Воду с реки притащил Итачи. Она была холодная, коричневато-прозрачная, пахла тиной и ржавым металлом.
Мадара жестом подозвал Итачи поближе.
- Сразу, как только глаза откроет. – предупредил он.
Итачи кивнул, сверху вниз глядя на Саске. По крайней мере, его младший брат не достанется Мадаре, и у него не будет болеть задница… А у Итачи – совесть. Хотя, какая к чёрту совесть? Она уже давно изгрызла сама себя, только чтобы избавится от боли.
Мадара, тем временем, без лишних церемоний выплеснул половину содержимого ведра на Саске, а остатки опрокинул на голову Наруто.
Парни одновременно завозились, закашлялись, а Мадара с Итачи, переглянувшись, склонились над ними, ловя их взгляд.
***
Сперва Наруто не понял, почему лежит на спине и смотрит в потолок, наспех сбитый из грубых досок. Раньше щели между досками были чем-то забиты: тряпками, мхом или какой-то другой дрянью, но к нынешнему времени это всё выдулось ветрами, сгорело на солнце и разложилось от старости. Теперь сквозь дыры пробивались лучи закатного солнца, красного, как переспелое яблоко.
Скосив глаза, Узумаки увидел с одной стороны кривую лавку, всю в паутине и запутавшихся в ней дохлых мух и мелких листочков, а с другой – дверь, косо висевшую на петлях. Поразмыслив немного, Наруто пришёл к выводу, что знает это место: такие домики строились ещё во время войн шиноби, для того, чтобы в них ночевать, прятаться и устраивать засады. Строили их как попало, и мирное время сказалось на них отрицательно: домики покосились, развалились, пропахли сыростью дождей и заселились пауками, змеями, ежами и прочей живностью, любящей тёмные укромные уголки.
Один из таких «шалашей» находился недалеко от стен Конохи, где генинам, побывавшим на первых миссиях, устраивали тренировки. Наруто помнил скрипучие доски, шум ливня за стенами, свежий запах озона и грохот грозы. Как тогда он сидел на этой самой лавке, подтянув колени к подбородку, а Саске мерил шагами комнату – от стены к стене. Тренировочная миссия была захватить «вражеский отряд», который изображали Какаши и Сакура. Учиха самолично выбрал этот домик для засады и одновременно, как укрытие от дождя. Миссию они тогда благополучно провалили, потому что выбор был слишком очевиден. Но главным было не это, а то, что Наруто тогда первый раз поцеловал Саске. Ну, не первый вообще, а первый – по-настоящему… А на самом деле, глупо вышло, ещё глупее, чем в первый раз. И Саске долго ругался…
Но всё-таки тот ли это домик или просто очень похожий, Наруто не разобрал. Перед глазами плыло, а на неровных шершавых досках было неудобно лежать. Узумаки попытался подняться, но не смог. Он даже не испугался, – настолько сильно было удивление и необычно ощущение. Такое часто бывает в предрассветных кошмарах, когда тело отказывается слушаться, и как мозг не напрягай, сигналы до нервных клеток не доходят. Кажется, словно твоё сознание поместили в чужое тело, которое напрочь отказывается его принимать. Всё, чем мог Наруто шевелить, была шея. И голова на ней, соответственно. Ему даже на миг показалось, что голову ему отрубили, и она теперь живёт собственной жизнью, отдельно от тела, которое тоже дышит и перегоняет кровь совершенно независимо. Один раз Наруто видел такое в городе: посреди улицы стояла цветастая палатка, а перед палаткой на столике лежала голова фокусника, которая ела, говорила и чихала. Саске с Какаши даже внимания не обратили на это чудо природы, только прикрикнули на Наруто с Сакурой, чтобы те не отставали.
«Я сплю.» – пришёл к выводу Узумаки и успокоился.
Момент, когда их с Саске поймал Мадара, начисто стёрся из памяти парня, словно залитый чернильными кляксами. Поэтому Наруто со всей своей беспечностью натуры решил, что так устал на тренировке, что не запомнил однообразной дороги домой.
Возможно поэтому он ни сколько не удивился, когда услышал где-то в ногах тяжёлое хриплое дыхание. Приподняв голову, Наруто увидел Саске. Учиха выглядел слегка растрёпанным и почему-то мокрым.
«Так дождь же.» – вспомнил Наруто, для которого прошлое и настоящее смешались в одно.
Саске подался вперёд, наклонившись над Узумаки и уперевшись локтями в пол. Полоска солнечного света незаметно подползла к парням; лучи солнца запутались в волосах Наруто, сделав их рыжими, и растворились в чёрной шевелюре Учихи. Редкие капли воды, кровавого цвета заката, падали с чёлки Саске на щёки и лоб Наруто. Тот не морщился и не отворачивался, а наоборот, замер. На миг ему показалось, что Саске плачет.
Капля упала на нижнюю губу Наруто, затекла в уголок рта. Саске наклонился, языком слизывая влагу. Этому Узумаки не удивился.
«Сон же. – простодушно подумал он. – Всё можно.»
И сам потянулся за поцелуем.
***
- Скучно. – заметил Мадара, прищурив глаз. – Оно, конечно, красиво смотрится, но…
Он не договорил и достал кунай. Итачи косо взглянул на него и чуть напрягся. В конце концов, если Саске суждено быть убитым кем-то из своего клана, то пусть это сделает сам Итачи – быстро и безболезненно.
Мадара метнул кунай, и тот вонзился в пол в сантиметре от руки Саске.
- Разбудим Лиса? – хитро подмигнул основатель клана своему потомку.
Итачи скептично приподнял бровь.
- Да я справлюсь. – отмахнулся Мадара. – А ты не отвлекайся. Покажи, что такое боль, ненависть и сила…
Итачи недовольно поджал губы и отвернулся. Мадара сейчас откровенно издевался над ним, но отвечать на провокацию предпоследний Учиха считал ниже своего достоинства.
***
Губы Саске оказались шершавыми, покусанными и от этого солёными на вкус. Глаза при поцелуе Наруто закрыл, всей душой отдаваясь приятному чувству. Но обволакивающее сознание мягкое тепло словно ветром сдуло. Наруто распахнул глаза и встретился взглядом с Саске. Пока они целовались, солнце окончательно зашло, и в домике царил сиреневый полумрак. В этой вязкой темноте пустые и абсолютно бессознательные глаза Учихи тускло блестели глубоким цветом чёрного кварца.
И Наруто вдруг понял, что никакой это не сон. Кто-то в сознании щёлкнул выключателем, свет погас, и все монстры, которые всё время прятались под кроватью, полезли из щелей, сверкая длинными, влажными от слюны клыками.
Наруто заметался, но тело по-прежнему не слушалось. Скосив глаза, Узумаки увидел, как бледные пальцы Саске ухватились за ручку куная, который волшебным образом оказался рядом.
«Иллюзия!» – мелькнуло в голове у Наруто. Вслед за этим пронеслась мысль, что надо было заниматься в академии, а не по крышам скакать. Как порядочный двоечник, Узумаки не знал, как бороться с иллюзиями. Впрочем, если бы знал, сил сбросить гендзюцу у него всё равно не хватило бы.
Кунай сверкнул перед глазами серым отблеском на грани, и Наруто ощутил холод металла у своей щеки.
Чувства обострились до предела, хотя Узумаки изо всех сил пытался взять себя в руки. Деревянный пол стал вдруг невозможно твёрдым, затылок моментально свело острой болью, а конечности, которыми не было возможности пошевелить – судорогой. Остриё оружия, распоровшее кожу на щеке по линии полоски, показалось раскалённым, словно только что из кузнечной печи. Наруто выгнулся в беззвучном крике, и почувствовал резкий запах горящей плоти. Кровь горячей струйкой потекла по щеке, капая на пол. Возле самого уха раздалось дыхание Саске. Влажный язык прошёлся по порезу, вместе с кровью слизывая боль и жжение. Наруто замер. Контраст был настолько резким, что парень даже перестал дышать, боясь спугнуть то чувство облегчения, что приходит после сильной, рвущей на части, боли. Противный запах так же растворился в воздухе, из чего Наруто сделал вывод, что металл куная вовсе не был раскалён.
Саске поднял голову, - чёлка упала ему на глаза. Наруто не мог понять, в сознании Учиха или нет. То, что его телом управляет кто-то другой, за завесой иллюзии, сомнений не оставляло. Но сознавал ли это Саске, было не ясно.
Кунай метнулся к другой щеке, прожигая на ней линию. Перед глазами Наруто в диком танце заплясали белые и зелёные точки, за которыми стало не видно белеющей в темноте кожи Учихи.
Шесть полосок-усов на щеках: три на левой, три на правой. Шесть бесконечно растянутых мгновений режущей боли, словно клеймо по коже. И шесть невыносимо коротких моментов передышки, когда прохладный язык Саске зализывал раны.
Наруто часто и прерывисто дышал, когда потянули вниз замок его куртки, и две руки скользнули под футболку, задирая её до самых подмышек. Шишковатый пол тут же впился в кожу занозами. Раньше Наруто не обратил бы на это внимания, но тело его помимо воли стало слишком чувствительным, и отзывалось болью на каждое неудобство.
Однако плюсы в этом тоже были. Например, когда пальцы Саске случайно задели сосок, по телу Наруто прокатилась такая волна наслаждения, что даже раны на щеках перестали ныть. Узумаки задрожал, и футболка сползла с гладкой кожи вниз, закрывая грудь. Саске раздражённо дёрнулся, и одним резким движением распорол футболку до горловины. Воткнув кунай в доски, заодно пригвоздив край оранжевой куртки Наруто, подушечками пальцев Учиха провёл линии по телу Узумаки: ключицы – грудь – живот. Раздалось мягкое шуршание ткани: Саске снял с себя верхнюю одежду. Наруто увидел, как резко очертились тёмными тенями мышцы на бледном теле Саске, сведённом судорогой. Учиха был напряжён до предела, и до Наруто дошло, что его друг тоже в сознании и прекрасно понимает, что сейчас происходит. Узумаки буквально почувствовал, с каким нечеловеческим усилием пытается сейчас Саске порвать вязкую пелену гендзюцу, но вместо этого, подчиняясь беззвучному приказу, наклоняется, проводя языком от ямки ключицы вверх по шее и прихватывая губами мочку уха.
Кожа к коже, тело к телу, оба твёрдые, как камень. Дикое напряжение – сбросить, разрушить иллюзию, чтобы она летела осколками, раня тех, кто её наложил.
Возможно, вместе им бы хватило силы выплыть в реальность, но сейчас не хватало желания. Слишком хорошо им было в эти мгновения, слишком тепло и приятно. Нарастающее возбуждение задавило остатки силы воли.
Что, собственно, и требовалось.
Пространство закружилось перед глазами Наруто фиолетовыми спиралями, тепло Саске отодвинулось куда-то за пелену липкого страха, а по животу тяжело проползло что-то холодное и скользкое.
Саске сдёрнул с Наруто штаны, разводя его ноги в стороны. Волна стыда от предстоящего унижения захлестнула Узумаки, и он до крови закусил губу. Учиха провёл пальцем снизу вверх по сжатому колечку мышц, заставив Наруто вздрогнуть. Словно задумавшись, Саске коснулся внутренней стороны бёдер, захватил в ладонь яички. Но приятное чувство быстро прошло, когда бок Наруто задел холодный кончик чешуйчатого хвоста, и тот понял, что его ожидает.
Змея ткнулась плоской мордой между ног, пощекотав раздвоенным язычком анус. Наруто от этого на мгновение расслабился, но этого мига хватило, чтобы змея просунула свою голову внутрь.
Узумаки показалось, что эта чёртова змея как минимум толщиной с полено. Он запрокинул голову, хватая ртом воздух, чувствуя, как внутри него двигается что-то обжигающе холодное.
«Это всё не на самом деле, этого нет, нет, нет!» – вместе со стуком сердца забилась в голове спасительная мысль. В конце концов, какая нормальная змея добровольно полезет кому-то в задницу? С ума сходить рептилии не могут, а это значит, что змеи не существует.
Однако, не успел Наруто подивиться собственной неожиданной рассудительности, как ему стало уже не важно, происходит ли всё это на самом деле. Боль и ужас, заполнившие сознание в тот момент, когда змея вонзила свои зубы в стенки кишечника, были вполне реальны. Если бы Узумаки позволили закричать, то вполне возможно, что крик его услышали бы даже в Суне.
На этом мучения ещё не закончились. Саске неуклюже выдернул кунай из досок, оставив на куртке Наруто неровный разрыв, коснулся им ставшей видимой печати на животе Узумаки, повторяя то, что он делал в самом начале. Острый кончик неглубоко вошёл в тело, поддев самый верхний слой кожи, и кровавая дорожка потянулась по животу, повторяя контуры спирали.
Если Наруто думал, что раньше было больно, он сильно ошибался. Перед глазами встала белая стена из огня, сжигая каждую клеточку тела. Сознание помутилось настолько, что Наруто уже не чувствовал змеи, двигающейся внутри него и рвущей зубами плоть. Теперь ему казалось, что живот изнутри разрывают острые когти. Он уже представлял, как лопается кожа на животе, и оттуда вслед за фонтаном крови и толстыми слизняками кишок вылезает огромный огненно-рыжий монстр.
Красная чакра вихрем закружилась вокруг изгибающегося в агонии тела, гендзюцу в какой-то миг осыпалось чёрными осколками, но Наруто этого не осознал. Тело вновь стало подчиняться ему, он рванулся вперёд – на того, кого звериная сущность считала врагом. Один взмах когтистой лапы, и на щеке и шее Саске - пять кровоточащих глубоких порезов. Однако, Учиха всё ещё не контролировал себя, поэтому остался на месте, только голова мотнулась в сторону, и пряди волос чёрными линиями прилипли к ранам.
А Наруто отбросило назад и прижало к полу. Руки оказались над головой, острая боль вместе с кунаем пронзила лежащие друг на друге ладони. От удара затылком перед глазами всё потемнело, конечности стали ватными, миг – и только успев вынырнуть и вдохнуть, Наруто опять оказался утащен на дно иллюзии.
Печать горела, но не так нестерпимо, как поначалу. Змеи уже не было, и Наруто чувствовал, как из ануса вытекает кровь. Он понял, что может двигать руками, но толку от этого было мало: кунай прошёл сквозь тело, крепко вонзившись в доски. Пошевелив пальцами, Узумаки понял, что единым усилием руки не освободить.
Он не знал, сколько прошло времени. Лунный свет прочертил на полу неровные дорожки, пахло дымом и ночной росой. За стенами домика стрекотали цикады, а где-то далеко у реки оглушительно квакали лягушки.
От этого природного спокойствия и невозмутимости Наруто стало жутко. Он представил, как тихо сейчас в Конохе, и лунный свет мягко течёт по улицам, огибая сонные дома. Как мирно спит у себя Сакура, а Какаши, наверное, сидит на подоконнике перед раскрытым окном и читает, поглядывая на небо. По берегу реки медленно ходят влюблённые, обнимаются и смотрят на серебряную воду у их ног. Наруто часто задавал себе вопрос, почему таким парочкам не спиться по ночам, ведь днём ходить по улицам гораздо интереснее и теплее. А ночь на то и ночь, чтобы спать. Или в крайнем случае, тренироваться. А не глазеть, как идиоты, на звёзды, при этом томно вздыхая.
Но сейчас Узумаки было не до подобных размышлений. Мысль о том, что этой чудесной ночью, наполненной ароматом цветов, их с Саске убьёт кто-то страшный и неизвестный, радости не приносила. Перед глазами Наруто уже встала картинка рыдающей над их телами Сакуры. Разумеется, найдут их только дня через три. Трупы на такой жаре разлагаются быстро, а если им ещё отрежут головы и выпустят кишки наружу… мух налетит…
Воображение разыгралось без всякого гендзюцу, и Наруто почувствовал, что его подташнивает. Смерть тёмным туманом выползла из-под лавки, отряхиваясь от паутины. Наруто буквально видел, как тускло поблёскивает зажатая в костлявых пальцах катана. Стараясь отвлечься, он поискал взглядом Саске. Вдвоём умирать было не так страшно.
Саске нашёлся меж раздвинутых ног, полностью попадая в полосу лунного света. Наруто сразу стало легче, тошнота прошла. Во-первых, Саске был рядом. И ничего, что он сейчас был абсолютно гол и невменяем. Ничего, что он мог в любую секунду собственноручно перерезать горло своему другу и себе за одно.
Наруто всегда слишком верил в людей и сейчас был твёрдо уверен, что под каким бы сильным гендзюцу Саске не находился, убить он не сможет.
Во-вторых, на Учиху-младшего было просто приятно посмотреть. Про себя Наруто подумал, что Учихи, всё-таки ночные существа. То ли из-за бледности, то ли из-за глаз, впитавших в себя черноту звёздной ночи, а может потому, что только под лунным светом волосы Саске отливали расплавленным серебром.
Саске пошевелился, подавшись вперёд. Серебро с волос перетекло на кожу, оттенив все впадинки и выпуклости тела.
В разорванный анус ткнулось что-то твёрдое и упругое. Наруто прекрасно понял, что именно, но сил к сопротивлению у него не осталось.
«Хуже уже не будет.» – решил он, мельком подумав, что лучше уж Саске, чем кто-то другой.
Змея растянула мышцы достаточно, а кровь служила хорошей смазкой, поэтому особой боли Наруто не чувствовал. Удовольствия, впрочем, тоже.
Поначалу.
Узумаки был ещё слишком мал, чтобы знать, что иногда секс приносит удовлетворение даже в полуобморочном состоянии. Особенно, если ты мужчина, и у тебя есть простата. О таких тонкостях организма Узумаки даже не подозревал, поэтому успел удивиться тому, как внезапно захлестнула его волна болезненного наслаждения. А ведь Саске всего-то чуть двинулся в сторону.
Удивление мелькнуло и ушло, а Наруто забыл о порезах на щеках и животе, и о пронзённых кунаем руках. Он изгибался под Саске, ловя его дыхание и двигаясь в такт с ним. Тело Учихи блестело каплями пота, волосы свисали на глаза, открывая взгляду только приоткрытый рот с искусанными бледными губами и царапины на шее, с которых по светлой коже стекали алые бусинки крови.
Перспектива скорой смерти отступила на задний план, чёрным дымом растворившись в тени.
Наруто распахнул глаза и выгнулся от приятного чувства, теплом разлившимся внизу живота. Саске застонал и замер, слегка вздрагивая. Потом отодвинулся, переводя дыхание. Он вскинул голову, и Узумаки заметил на его щеках две едва различимые тоненькие мокрые дорожки.
Боль вернулась к Наруто с новой силой, а стрекотание цикад обрушилось на утомлённый мозг, как лавина. Он не увидел, как рядом на пол упал Саске: гендзюцу угасло, а вместе с ним и сознание.
***
Итачи встал, разминая затёкшие ноги. Рядом скрипнули доски: Мадара подошёл к Наруто и легко выдернул кунай из его рук. Итачи хмыкнул.
- Нечего оружие переводить. – буркнул Мадара. – Пошли отсюда, скоро светать начнёт.
Он открыл дверь, впуская в домик большую порцию свежего воздуха и света, который неровным прямоугольником лёг на полу, осветив чёрный круг, выжженный чакрой Лиса; Наруто, тонкой поломанной линией распластанного на досках и руку Саске с крепко сжатыми в кулак пальцами. Весь остальной Саске благополучно остался в тени.
Итачи некоторое время смотрел на них, думая, что даже если Мадара выбрал их специально, чтобы испытать Учиху-старшего, то выбор был весьма удачен. У Саске будет ещё один повод отправиться на поиски за недостающей ему ненавистью, а Наруто… Наруто просто достаточно силён духом, чтобы пережить произошедшее.
Итачи развернулся и бесшумной тенью скользнул во влажную ночь, хлопнув напоследок дверью.
Автор: Terrain.
Рейтинг: NC-17
Жанр: PWP.
Заявка: 8.12
читать дальше- Почему? – ровно спросил Итачи, прислонившись к плечом к дверному косяку.
Косяк протестующе скрипнул, но выдержал и не отвалился.
- В смысле, почему? – удивлённо переспросил Мадара, он же Тоби, он же бывший Мизукаге, он же… фиг его знает, кто он же ещё. – А тренироваться на ком?
- Почему именно мой брат?
Мадара пожал плечами и почесал затылок. Если честно, Саске и Наруто были первыми, на кого он наткнулся за пределами, но в непосредственной близости от деревни. Более подходящей жертвы, чем два измотанных тренировкой парня, найти было трудно. Но не объяснять же Итачи, что на родственные чувства, как и на любые другие, ему плевать, поэтому переться в Коноху, чтобы найти там кого-нибудь не такого важного для Учихи, было просто лень.
- Шаринган. – авторитетно заявил Мадара, приподнимая голову Саске за волосы. – Гендзюцу всегда сложнее накладывать на того, кто сам его наложить может. – он провёл пальцем по скуле Учихи-младшего. – А он симпатичный. Может…
- Нет. – коротко отрезал Итачи.
Конечно, менять сейчас что-то было уже поздно, да и показывать свою слабость перед Мадарой не хотелось.
- Я ещё даже не сказал ничего. – заметил Мадара.
- Зато подумал громко.
- Ну извини, я не виноват, что твой брат похож на девчонку.
- Лучше Наруто-куном займись. – посоветовал Итачи.
Об Узумаки он заботился меньше.
- Как скажешь, как скажешь. – фыркнул Мадара, выпрямившись. – Девятихвостый – тоже интересно…
С этими словами он прошёл к стене, где на полу стояло ведро с водой. Воду с реки притащил Итачи. Она была холодная, коричневато-прозрачная, пахла тиной и ржавым металлом.
Мадара жестом подозвал Итачи поближе.
- Сразу, как только глаза откроет. – предупредил он.
Итачи кивнул, сверху вниз глядя на Саске. По крайней мере, его младший брат не достанется Мадаре, и у него не будет болеть задница… А у Итачи – совесть. Хотя, какая к чёрту совесть? Она уже давно изгрызла сама себя, только чтобы избавится от боли.
Мадара, тем временем, без лишних церемоний выплеснул половину содержимого ведра на Саске, а остатки опрокинул на голову Наруто.
Парни одновременно завозились, закашлялись, а Мадара с Итачи, переглянувшись, склонились над ними, ловя их взгляд.
***
Сперва Наруто не понял, почему лежит на спине и смотрит в потолок, наспех сбитый из грубых досок. Раньше щели между досками были чем-то забиты: тряпками, мхом или какой-то другой дрянью, но к нынешнему времени это всё выдулось ветрами, сгорело на солнце и разложилось от старости. Теперь сквозь дыры пробивались лучи закатного солнца, красного, как переспелое яблоко.
Скосив глаза, Узумаки увидел с одной стороны кривую лавку, всю в паутине и запутавшихся в ней дохлых мух и мелких листочков, а с другой – дверь, косо висевшую на петлях. Поразмыслив немного, Наруто пришёл к выводу, что знает это место: такие домики строились ещё во время войн шиноби, для того, чтобы в них ночевать, прятаться и устраивать засады. Строили их как попало, и мирное время сказалось на них отрицательно: домики покосились, развалились, пропахли сыростью дождей и заселились пауками, змеями, ежами и прочей живностью, любящей тёмные укромные уголки.
Один из таких «шалашей» находился недалеко от стен Конохи, где генинам, побывавшим на первых миссиях, устраивали тренировки. Наруто помнил скрипучие доски, шум ливня за стенами, свежий запах озона и грохот грозы. Как тогда он сидел на этой самой лавке, подтянув колени к подбородку, а Саске мерил шагами комнату – от стены к стене. Тренировочная миссия была захватить «вражеский отряд», который изображали Какаши и Сакура. Учиха самолично выбрал этот домик для засады и одновременно, как укрытие от дождя. Миссию они тогда благополучно провалили, потому что выбор был слишком очевиден. Но главным было не это, а то, что Наруто тогда первый раз поцеловал Саске. Ну, не первый вообще, а первый – по-настоящему… А на самом деле, глупо вышло, ещё глупее, чем в первый раз. И Саске долго ругался…
Но всё-таки тот ли это домик или просто очень похожий, Наруто не разобрал. Перед глазами плыло, а на неровных шершавых досках было неудобно лежать. Узумаки попытался подняться, но не смог. Он даже не испугался, – настолько сильно было удивление и необычно ощущение. Такое часто бывает в предрассветных кошмарах, когда тело отказывается слушаться, и как мозг не напрягай, сигналы до нервных клеток не доходят. Кажется, словно твоё сознание поместили в чужое тело, которое напрочь отказывается его принимать. Всё, чем мог Наруто шевелить, была шея. И голова на ней, соответственно. Ему даже на миг показалось, что голову ему отрубили, и она теперь живёт собственной жизнью, отдельно от тела, которое тоже дышит и перегоняет кровь совершенно независимо. Один раз Наруто видел такое в городе: посреди улицы стояла цветастая палатка, а перед палаткой на столике лежала голова фокусника, которая ела, говорила и чихала. Саске с Какаши даже внимания не обратили на это чудо природы, только прикрикнули на Наруто с Сакурой, чтобы те не отставали.
«Я сплю.» – пришёл к выводу Узумаки и успокоился.
Момент, когда их с Саске поймал Мадара, начисто стёрся из памяти парня, словно залитый чернильными кляксами. Поэтому Наруто со всей своей беспечностью натуры решил, что так устал на тренировке, что не запомнил однообразной дороги домой.
Возможно поэтому он ни сколько не удивился, когда услышал где-то в ногах тяжёлое хриплое дыхание. Приподняв голову, Наруто увидел Саске. Учиха выглядел слегка растрёпанным и почему-то мокрым.
«Так дождь же.» – вспомнил Наруто, для которого прошлое и настоящее смешались в одно.
Саске подался вперёд, наклонившись над Узумаки и уперевшись локтями в пол. Полоска солнечного света незаметно подползла к парням; лучи солнца запутались в волосах Наруто, сделав их рыжими, и растворились в чёрной шевелюре Учихи. Редкие капли воды, кровавого цвета заката, падали с чёлки Саске на щёки и лоб Наруто. Тот не морщился и не отворачивался, а наоборот, замер. На миг ему показалось, что Саске плачет.
Капля упала на нижнюю губу Наруто, затекла в уголок рта. Саске наклонился, языком слизывая влагу. Этому Узумаки не удивился.
«Сон же. – простодушно подумал он. – Всё можно.»
И сам потянулся за поцелуем.
***
- Скучно. – заметил Мадара, прищурив глаз. – Оно, конечно, красиво смотрится, но…
Он не договорил и достал кунай. Итачи косо взглянул на него и чуть напрягся. В конце концов, если Саске суждено быть убитым кем-то из своего клана, то пусть это сделает сам Итачи – быстро и безболезненно.
Мадара метнул кунай, и тот вонзился в пол в сантиметре от руки Саске.
- Разбудим Лиса? – хитро подмигнул основатель клана своему потомку.
Итачи скептично приподнял бровь.
- Да я справлюсь. – отмахнулся Мадара. – А ты не отвлекайся. Покажи, что такое боль, ненависть и сила…
Итачи недовольно поджал губы и отвернулся. Мадара сейчас откровенно издевался над ним, но отвечать на провокацию предпоследний Учиха считал ниже своего достоинства.
***
Губы Саске оказались шершавыми, покусанными и от этого солёными на вкус. Глаза при поцелуе Наруто закрыл, всей душой отдаваясь приятному чувству. Но обволакивающее сознание мягкое тепло словно ветром сдуло. Наруто распахнул глаза и встретился взглядом с Саске. Пока они целовались, солнце окончательно зашло, и в домике царил сиреневый полумрак. В этой вязкой темноте пустые и абсолютно бессознательные глаза Учихи тускло блестели глубоким цветом чёрного кварца.
И Наруто вдруг понял, что никакой это не сон. Кто-то в сознании щёлкнул выключателем, свет погас, и все монстры, которые всё время прятались под кроватью, полезли из щелей, сверкая длинными, влажными от слюны клыками.
Наруто заметался, но тело по-прежнему не слушалось. Скосив глаза, Узумаки увидел, как бледные пальцы Саске ухватились за ручку куная, который волшебным образом оказался рядом.
«Иллюзия!» – мелькнуло в голове у Наруто. Вслед за этим пронеслась мысль, что надо было заниматься в академии, а не по крышам скакать. Как порядочный двоечник, Узумаки не знал, как бороться с иллюзиями. Впрочем, если бы знал, сил сбросить гендзюцу у него всё равно не хватило бы.
Кунай сверкнул перед глазами серым отблеском на грани, и Наруто ощутил холод металла у своей щеки.
Чувства обострились до предела, хотя Узумаки изо всех сил пытался взять себя в руки. Деревянный пол стал вдруг невозможно твёрдым, затылок моментально свело острой болью, а конечности, которыми не было возможности пошевелить – судорогой. Остриё оружия, распоровшее кожу на щеке по линии полоски, показалось раскалённым, словно только что из кузнечной печи. Наруто выгнулся в беззвучном крике, и почувствовал резкий запах горящей плоти. Кровь горячей струйкой потекла по щеке, капая на пол. Возле самого уха раздалось дыхание Саске. Влажный язык прошёлся по порезу, вместе с кровью слизывая боль и жжение. Наруто замер. Контраст был настолько резким, что парень даже перестал дышать, боясь спугнуть то чувство облегчения, что приходит после сильной, рвущей на части, боли. Противный запах так же растворился в воздухе, из чего Наруто сделал вывод, что металл куная вовсе не был раскалён.
Саске поднял голову, - чёлка упала ему на глаза. Наруто не мог понять, в сознании Учиха или нет. То, что его телом управляет кто-то другой, за завесой иллюзии, сомнений не оставляло. Но сознавал ли это Саске, было не ясно.
Кунай метнулся к другой щеке, прожигая на ней линию. Перед глазами Наруто в диком танце заплясали белые и зелёные точки, за которыми стало не видно белеющей в темноте кожи Учихи.
Шесть полосок-усов на щеках: три на левой, три на правой. Шесть бесконечно растянутых мгновений режущей боли, словно клеймо по коже. И шесть невыносимо коротких моментов передышки, когда прохладный язык Саске зализывал раны.
Наруто часто и прерывисто дышал, когда потянули вниз замок его куртки, и две руки скользнули под футболку, задирая её до самых подмышек. Шишковатый пол тут же впился в кожу занозами. Раньше Наруто не обратил бы на это внимания, но тело его помимо воли стало слишком чувствительным, и отзывалось болью на каждое неудобство.
Однако плюсы в этом тоже были. Например, когда пальцы Саске случайно задели сосок, по телу Наруто прокатилась такая волна наслаждения, что даже раны на щеках перестали ныть. Узумаки задрожал, и футболка сползла с гладкой кожи вниз, закрывая грудь. Саске раздражённо дёрнулся, и одним резким движением распорол футболку до горловины. Воткнув кунай в доски, заодно пригвоздив край оранжевой куртки Наруто, подушечками пальцев Учиха провёл линии по телу Узумаки: ключицы – грудь – живот. Раздалось мягкое шуршание ткани: Саске снял с себя верхнюю одежду. Наруто увидел, как резко очертились тёмными тенями мышцы на бледном теле Саске, сведённом судорогой. Учиха был напряжён до предела, и до Наруто дошло, что его друг тоже в сознании и прекрасно понимает, что сейчас происходит. Узумаки буквально почувствовал, с каким нечеловеческим усилием пытается сейчас Саске порвать вязкую пелену гендзюцу, но вместо этого, подчиняясь беззвучному приказу, наклоняется, проводя языком от ямки ключицы вверх по шее и прихватывая губами мочку уха.
Кожа к коже, тело к телу, оба твёрдые, как камень. Дикое напряжение – сбросить, разрушить иллюзию, чтобы она летела осколками, раня тех, кто её наложил.
Возможно, вместе им бы хватило силы выплыть в реальность, но сейчас не хватало желания. Слишком хорошо им было в эти мгновения, слишком тепло и приятно. Нарастающее возбуждение задавило остатки силы воли.
Что, собственно, и требовалось.
Пространство закружилось перед глазами Наруто фиолетовыми спиралями, тепло Саске отодвинулось куда-то за пелену липкого страха, а по животу тяжело проползло что-то холодное и скользкое.
Саске сдёрнул с Наруто штаны, разводя его ноги в стороны. Волна стыда от предстоящего унижения захлестнула Узумаки, и он до крови закусил губу. Учиха провёл пальцем снизу вверх по сжатому колечку мышц, заставив Наруто вздрогнуть. Словно задумавшись, Саске коснулся внутренней стороны бёдер, захватил в ладонь яички. Но приятное чувство быстро прошло, когда бок Наруто задел холодный кончик чешуйчатого хвоста, и тот понял, что его ожидает.
Змея ткнулась плоской мордой между ног, пощекотав раздвоенным язычком анус. Наруто от этого на мгновение расслабился, но этого мига хватило, чтобы змея просунула свою голову внутрь.
Узумаки показалось, что эта чёртова змея как минимум толщиной с полено. Он запрокинул голову, хватая ртом воздух, чувствуя, как внутри него двигается что-то обжигающе холодное.
«Это всё не на самом деле, этого нет, нет, нет!» – вместе со стуком сердца забилась в голове спасительная мысль. В конце концов, какая нормальная змея добровольно полезет кому-то в задницу? С ума сходить рептилии не могут, а это значит, что змеи не существует.
Однако, не успел Наруто подивиться собственной неожиданной рассудительности, как ему стало уже не важно, происходит ли всё это на самом деле. Боль и ужас, заполнившие сознание в тот момент, когда змея вонзила свои зубы в стенки кишечника, были вполне реальны. Если бы Узумаки позволили закричать, то вполне возможно, что крик его услышали бы даже в Суне.
На этом мучения ещё не закончились. Саске неуклюже выдернул кунай из досок, оставив на куртке Наруто неровный разрыв, коснулся им ставшей видимой печати на животе Узумаки, повторяя то, что он делал в самом начале. Острый кончик неглубоко вошёл в тело, поддев самый верхний слой кожи, и кровавая дорожка потянулась по животу, повторяя контуры спирали.
Если Наруто думал, что раньше было больно, он сильно ошибался. Перед глазами встала белая стена из огня, сжигая каждую клеточку тела. Сознание помутилось настолько, что Наруто уже не чувствовал змеи, двигающейся внутри него и рвущей зубами плоть. Теперь ему казалось, что живот изнутри разрывают острые когти. Он уже представлял, как лопается кожа на животе, и оттуда вслед за фонтаном крови и толстыми слизняками кишок вылезает огромный огненно-рыжий монстр.
Красная чакра вихрем закружилась вокруг изгибающегося в агонии тела, гендзюцу в какой-то миг осыпалось чёрными осколками, но Наруто этого не осознал. Тело вновь стало подчиняться ему, он рванулся вперёд – на того, кого звериная сущность считала врагом. Один взмах когтистой лапы, и на щеке и шее Саске - пять кровоточащих глубоких порезов. Однако, Учиха всё ещё не контролировал себя, поэтому остался на месте, только голова мотнулась в сторону, и пряди волос чёрными линиями прилипли к ранам.
А Наруто отбросило назад и прижало к полу. Руки оказались над головой, острая боль вместе с кунаем пронзила лежащие друг на друге ладони. От удара затылком перед глазами всё потемнело, конечности стали ватными, миг – и только успев вынырнуть и вдохнуть, Наруто опять оказался утащен на дно иллюзии.
Печать горела, но не так нестерпимо, как поначалу. Змеи уже не было, и Наруто чувствовал, как из ануса вытекает кровь. Он понял, что может двигать руками, но толку от этого было мало: кунай прошёл сквозь тело, крепко вонзившись в доски. Пошевелив пальцами, Узумаки понял, что единым усилием руки не освободить.
Он не знал, сколько прошло времени. Лунный свет прочертил на полу неровные дорожки, пахло дымом и ночной росой. За стенами домика стрекотали цикады, а где-то далеко у реки оглушительно квакали лягушки.
От этого природного спокойствия и невозмутимости Наруто стало жутко. Он представил, как тихо сейчас в Конохе, и лунный свет мягко течёт по улицам, огибая сонные дома. Как мирно спит у себя Сакура, а Какаши, наверное, сидит на подоконнике перед раскрытым окном и читает, поглядывая на небо. По берегу реки медленно ходят влюблённые, обнимаются и смотрят на серебряную воду у их ног. Наруто часто задавал себе вопрос, почему таким парочкам не спиться по ночам, ведь днём ходить по улицам гораздо интереснее и теплее. А ночь на то и ночь, чтобы спать. Или в крайнем случае, тренироваться. А не глазеть, как идиоты, на звёзды, при этом томно вздыхая.
Но сейчас Узумаки было не до подобных размышлений. Мысль о том, что этой чудесной ночью, наполненной ароматом цветов, их с Саске убьёт кто-то страшный и неизвестный, радости не приносила. Перед глазами Наруто уже встала картинка рыдающей над их телами Сакуры. Разумеется, найдут их только дня через три. Трупы на такой жаре разлагаются быстро, а если им ещё отрежут головы и выпустят кишки наружу… мух налетит…
Воображение разыгралось без всякого гендзюцу, и Наруто почувствовал, что его подташнивает. Смерть тёмным туманом выползла из-под лавки, отряхиваясь от паутины. Наруто буквально видел, как тускло поблёскивает зажатая в костлявых пальцах катана. Стараясь отвлечься, он поискал взглядом Саске. Вдвоём умирать было не так страшно.
Саске нашёлся меж раздвинутых ног, полностью попадая в полосу лунного света. Наруто сразу стало легче, тошнота прошла. Во-первых, Саске был рядом. И ничего, что он сейчас был абсолютно гол и невменяем. Ничего, что он мог в любую секунду собственноручно перерезать горло своему другу и себе за одно.
Наруто всегда слишком верил в людей и сейчас был твёрдо уверен, что под каким бы сильным гендзюцу Саске не находился, убить он не сможет.
Во-вторых, на Учиху-младшего было просто приятно посмотреть. Про себя Наруто подумал, что Учихи, всё-таки ночные существа. То ли из-за бледности, то ли из-за глаз, впитавших в себя черноту звёздной ночи, а может потому, что только под лунным светом волосы Саске отливали расплавленным серебром.
Саске пошевелился, подавшись вперёд. Серебро с волос перетекло на кожу, оттенив все впадинки и выпуклости тела.
В разорванный анус ткнулось что-то твёрдое и упругое. Наруто прекрасно понял, что именно, но сил к сопротивлению у него не осталось.
«Хуже уже не будет.» – решил он, мельком подумав, что лучше уж Саске, чем кто-то другой.
Змея растянула мышцы достаточно, а кровь служила хорошей смазкой, поэтому особой боли Наруто не чувствовал. Удовольствия, впрочем, тоже.
Поначалу.
Узумаки был ещё слишком мал, чтобы знать, что иногда секс приносит удовлетворение даже в полуобморочном состоянии. Особенно, если ты мужчина, и у тебя есть простата. О таких тонкостях организма Узумаки даже не подозревал, поэтому успел удивиться тому, как внезапно захлестнула его волна болезненного наслаждения. А ведь Саске всего-то чуть двинулся в сторону.
Удивление мелькнуло и ушло, а Наруто забыл о порезах на щеках и животе, и о пронзённых кунаем руках. Он изгибался под Саске, ловя его дыхание и двигаясь в такт с ним. Тело Учихи блестело каплями пота, волосы свисали на глаза, открывая взгляду только приоткрытый рот с искусанными бледными губами и царапины на шее, с которых по светлой коже стекали алые бусинки крови.
Перспектива скорой смерти отступила на задний план, чёрным дымом растворившись в тени.
Наруто распахнул глаза и выгнулся от приятного чувства, теплом разлившимся внизу живота. Саске застонал и замер, слегка вздрагивая. Потом отодвинулся, переводя дыхание. Он вскинул голову, и Узумаки заметил на его щеках две едва различимые тоненькие мокрые дорожки.
Боль вернулась к Наруто с новой силой, а стрекотание цикад обрушилось на утомлённый мозг, как лавина. Он не увидел, как рядом на пол упал Саске: гендзюцу угасло, а вместе с ним и сознание.
***
Итачи встал, разминая затёкшие ноги. Рядом скрипнули доски: Мадара подошёл к Наруто и легко выдернул кунай из его рук. Итачи хмыкнул.
- Нечего оружие переводить. – буркнул Мадара. – Пошли отсюда, скоро светать начнёт.
Он открыл дверь, впуская в домик большую порцию свежего воздуха и света, который неровным прямоугольником лёг на полу, осветив чёрный круг, выжженный чакрой Лиса; Наруто, тонкой поломанной линией распластанного на досках и руку Саске с крепко сжатыми в кулак пальцами. Весь остальной Саске благополучно остался в тени.
Итачи некоторое время смотрел на них, думая, что даже если Мадара выбрал их специально, чтобы испытать Учиху-старшего, то выбор был весьма удачен. У Саске будет ещё один повод отправиться на поиски за недостающей ему ненавистью, а Наруто… Наруто просто достаточно силён духом, чтобы пережить произошедшее.
Итачи развернулся и бесшумной тенью скользнул во влажную ночь, хлопнув напоследок дверью.
-
-
31.08.2009 в 14:00Будем знакомы - я - автор №1 ^_^
-
-
31.08.2009 в 14:06Будем знакомы. XD
-
-
31.08.2009 в 14:15Зато меня так порадовало, что съевшую мне мозг заявку выполнили еще и Вы)))
-
-
31.08.2009 в 14:17А вышло вот... Хех.
-
-
02.09.2009 в 12:02Пасиб, Terrain, вы накормили голодный по изврату мозг))
-
-
02.09.2009 в 13:01-
-
03.09.2009 в 05:52-
-
03.09.2009 в 05:54-
-
25.09.2009 в 03:39-
-
25.09.2009 в 10:20